Возвращение оборотней - Страница 90

— Т-бе, к-нечно, польст-т-тило, че он на т-бя запал?

— Я согласилась на встречу, только увидев у него на пальце перстень со знаком ордена Скрывающих Лицо, — наверное, уже в десятый раз охотно повторила я.

— Т-кая вн-матильн-сть т-бе обычно не свой-ой-ствинна!

Кот намеренно не вмешивался, но слушал нас чутко, судя по подрагивающим ушкам. И пристальный издевательский взгляд, который он переводил с мужа на меня, вызывал желание взять его за шкирку и выбросить в воду. Благо до берега плыть всего метра два, ему было бы полезно, даже лучше, чем купание в росе на кладбище у Цветочного человека.

— Кажется, дьявол ревности окончательно завладел твоей душой, ну образно говоря. — Я пожалела, что невольно напомнила ему о больном вопросе, упомянув про душу. Но тут меня осенила догадка: может, он такой из-за той куртизанки? Теперь все понятно, пьян, полон раскаянья и ищет себе оправдание.

Гондольеры, гондольеры,
В вас стреляют Робеспьеры,
Посылая прямо в борт кусок свинца! —

не унимался старательный дядька с веслом. Уверена, что мотив он где-то своровал, а текст, конечно, был народный…

— Ох, замолчит он когда-нибудь?

— Эт-то ты об мне?!!

— Не о тебе, о гондольере! Просто неудобно ему прямо сказать, но с его слухом петь можно только у церкви… А ты что вечером делал с этой мымрой? — Я решила, что настала моя очередь требовать объяснений.

— Н-н п-нимаю, о ком ты, я н-н с кем п-п к-н-лам не к-тался.

— Как будто я вас не видела. — Я тоже встала в полный рост и уперла руки в бока. — С этой крашеной девицей в красных (тьфу, куплю такие же!) чулках…

— С Камиллой, — состроив невинную мордочку, тут же подсказал Профессор.

— Я хотела сказать — с куртизанкой, но раз и имя ее известно, получается, вы ее обсуждали?! И ты по-прежнему даже не понимаешь, о ком я? Ну давай колись, скажи, как она тебе?!

Алекс сердито посмотрел на предательского кота, но для меня Пушистик снова стал другом, зря я хотела швырнуть его за борт.

— Я… м-мы… пр-сто раз-з-з-говаривли, она придста-ви-лась, аг-нт 013 был рядом, и ник-ик-ого мы не обсужд-ли.

— Ну как же, как же, а зачем ты тогда с ней ушел? — сладким голосом пропела я.

Командор насупился в глубоких размышлениях.

— А пщему т-бя самой н-н было целых три ч-са?! Для тво, че ты узнала, льбому агенту п-надоб-лось бы пять минут м-ксимум!!!

— А почему же тогда об этом ордене никто из вас не смог ничего узнать? Если бы я действительно все-все-все узнала о Маске, у тебя тогда были бы хоть какие-то основания подозревать меня. Именно тот факт, что он больше ничего не сказал, косвенно подтверждает, что я не была уступчива!

— Ах-хы-х, зн-чит, че-то такое у вас н-клевы-вы-валсь!

Мы здорово раскричались, уже и не замечая, что лодочник давно не поет, с тревогой глядя на нас и на гондолу — я так жестикулировала, что она начала заваливаться набок.

— Синьоры, осторожно, вы перевернете мою лодку!

— Да провались она пропадом! — весело поддержал нас зараженный общим безумством агент 013, размахивая мушкетерской шляпой. Ну и результат не заставил себя долго ждать…

Прислушавшись к мнению большинства, гондола опрокинулась, и мы полетели в воду. Я, завопив, шмякнулась в волны спиной, Алекс успел вывернуться и выпрыгнуть, но с другой стороны лодки.

— Полундра, кот за бортом! — орал Профессор, бултыхаясь по-собачьи.

И только гондольер отнесся к произошедшему с философским спокойствием.

— Повезло, что мы не в открытом море, — ровно сказал он, плывя к причалу.

Пока командор с вцепившимся ему в плечи котом подплывал ко мне и, поймав зубами за рукав, отбуксировал к набережной, я благодарно молчала, а когда мы вылезли, мокрые и приутихшие, крепко его обняла:

— Ты мой спаситель! Прости меня, ладно?

— Нет… в смысле ладно!

— Ах ладно?!!

— Да. То есть нет! Прости, я дурак.

— Это ты, пожалуйста, меня прости.

— Я погорячился, я не должен был.

— Ты еще и выпил потом.

— Правда?! Обычно я не…

— Эй, голубки, — не выдержав, взорвался мокрый как мышь кот, — совесть есть, а?! Пошли домой, там продолжите ваши «муси-пуси», я же простужусь, а чихающий суперагент — зрелище душераздирающее… Мне срочно нужно принять горячую ванну, натереть лапы горчицей и снять наконец эти дурацкие сапоги!

Расплатившись с искупавшимся по нашей милости гондольером, весь оставшийся путь до гостиницы мы проделали пешком. Хорошо, что она была уже близко, а то в феврале разгуливать в мокрой одежде, хоть это и Южная Италия, не очень-то приятно.

— Переоденемся, и за работу! На отдых времени нет, вечером бал у дожа, а до этого нам нужно постараться выяснить как можно больше по делу. Я уже знаю, куда мы пойдем сначала, — сказал Алекс решительно, когда мы, хлюпая и оставляя за собой лужи, влетели в наш номер. — Даю всем полчаса, чтобы привести себя в порядок!

Я скинула мокрое платье, умылась в другой комнате, быстро переоделась в сухое и вышла к ребятам, уверенная, что они давно уже готовы и рвутся в бой. Оба моих агента, едва ли не в обнимку, дрыхли на кровати. Я фыркнула, свернулась калачиком в кресле и тоже почти мгновенно уснула. А что еще прикажете делать?

…Разбудил меня тихий разговор, — видимо, напарники обсуждали, что им следует предпринимать дальше, мне же хотелось еще поспать, и я снова попыталась заснуть.

— Давай рассуждать логически: где можно искать Смерть, где ее обитель? — спрашивал командор.

— Следуя элементарной логике — на кладбище.

— Именно! Вот туда-то я и предлагаю пойти в первую очередь, других зацепок у нас больше нет.